Натаха, прикрыв от удовльствия глаза и приоткрыв ротик, скакала во весь опор. Любой ковбой или прочий джигит, увидев Наташкины скачки, стыдливо прятал глаза и нервно курил в сторонке, даже не пытаясь соревноваться с этой женщиной. Изо всех поз, изученных Наталкой к ее двадцати пяти годам, эта доставляла ей наибольшее наслаждение. Она могла сама регулировать темп скачки, глубину посадки и угол наклона. Как только я попадал в зону досягаемости ее рук, тут же падал на кровать, на кресло, на стул или, если поблизости не оказывалось предметов мебели, на пол и она быстро вскакивала в седло.

Покидала она его редко, только затем, что бы смазать пересыхающее седалище подручными средствами: в ход шли кремы, вазелин или просто слюна. Еще она любили лежать на спине, широко расставив ноги и поместив меня меж ними. Она то задирала ноги к потолку, то сгибала их в коленях и подтягивала к самой груди, то скрещивала на моей спине. Еще она любили стоять раком, когда я сзади, уцепившись за ее бедра, как утопающий за спасательный круг, буравил ее дырку, доводя Натаху до оргазма. еще она любила сосать. Она занималась этим самозабвенно, получая удовольствие от процесса и даже испытывая оргазм. По праву она могла претендовать на звание лучшейминетчицы Советского Союза, жаль только, не было в стране такого звания.

Если короче, то моя Наталка любили еблю в любых ее проявлениях. И только не могла заниматься анальным сексом, имея весьма узкий проход. Пару раз попробовав такой вид ебли, мы по обоюдному согласию отказались от него. Да и зачем, если влагалище она имела узкое, мелкое и с весьма натренированными мышцами, которыми могла зажать даже опавший член, не давая ему выскользнуть из пизды. Я любил ее пизду. Я с ума сходил по этой дырочке. Живя с ней более полугода, я ежедневно, ежечасно, ежеминутно хотел ее, обладать ею, ебать и ебать постоянно.

Когда она сосала мой хуй, лежа на мне и выставив свою попу прямо перед моим носом, я лизнул эту сочащуюся дырочку. Я думал, что она раздавит меня, насаживая свою пизду мне на лицо, елозя задом, подставляя все новые участки под язык и губы. Это произошло впервые, а потом стало привычным ритуалом. Наташка вежливо спрашивала меня, можно ли расположить ее пизду на моих губах, правда вопрос звучал после того, как ее пизденка уже насаживалась на мой рот. Как можно отказать в такой ситуации? И я не отказывал.

Дома моя девочка-дырочка ходила в мужской рубахе, без трусов, считая излишними траты сил и времени на их одевание и стягивание. Меня она тоже заставляла ходить голышом, разрешая обмотать простыней бедра. Она считала, что на свободе мужское хозяйство чувствует себя комфортнее, имея возможность болтаться и дышать. Этим так же преследовалась еще одна цель: она любилиа периодически ухватиться за конец, подергать его, помять, поцеловать.

Мы еблись в любое время и в любом месте. Она готовила кушать, а я пристраивался к ее попе и всовывал конец в любимую дырочку. Она мыла пол, а я уже тут как тут. А уж поймать мой конец и поместить его в свой рот было для нее особой забавой