Наташа. Это была развязная девка, вечно с сигаретой в руке и в короткой кожаной юбочке. Вечно матерится. То, что она перемела всех парней в школе, было известно всем. Жила она с родителями, которые, видно, не доглядели. Сигаретный запах легко перебить мятной жевачкой, а одежда- что ж, у девочки есть свой стиль, считали предки. Училась она на двойки и тройки.
     Однажды она привела домой парня из школы, и, когда родители зашли в комнату, вернувшись с работы раньше обычного, они оба кончали. Ну, ясно дело, родители не знали про ее опыт в сексе. Думали- первый раз. Парня выгнали, а ей наняли репетитора, Николая Иваныча. Чтоб сидел с ней днем, заставлял учиться, и парней не пускал. Это был мужчина 30 лет, брюнет, высокий и мускулистый.

     ***

     В первый день Наташа вернулась навеселе. Праздновали днюху одного парня. Ну и, разумеется, пьянка, сигареты, мат, ебля...А как ж без этого! Николай Иваныч втащил ее в душ, раздел до нижнего белья, и включил ледяной душ. Наташка вырывалась, но у него была крепкая хватка, и через десять минут она не только совершенно очнулась, но и молила его выключить воду, так как уже не чувствовала собственных конечностей. Он выключил воду, растер ее полотенцем и дал горячего чаю. Потом он сказал, зачем он здесь, а Наташка внимательно слушала.
     -Будешь все зубрить до потери сознания. Чтоб дома была через 15 минут после конца уроков, точно, секунда в секунду. Будешь заниматься по шесть часов в день. Никаких сигарет. Никакого спиртного. Никакой ебли.
     -Ну-ну, а что будет, если я нарушу правила, а, красавчик?
     Проигнорировав лестное замечание, Николай Иваныч таинтсвенно сказал: "Так, как тобой явно было нарушено ни одно правило, я покажу тебе сейчас же. Снимай штаны. Я буду тебя пороть." Не зная сама, почему, у Наташки пробежал холодок по спине и сладко загудела киска. Она повиновалась.
     -Теперь вставай на четвереньки, попой ко мне.
     Наташка встала.
     -Считай удары. На сегодня хватит двацати, а в следующий раз, за каждое нарушенное правило, по пятьдесят. То есть, нарушив все пять, получишь 250. И никаких поблажек.
     Наташка сглотнула и дыхание ее участилось.
     Он медленно вынул ремень из штанов и занес ее над попкой девчонки.
     Удар был сильным и резким, и у Наташки поплыло в глазах.
     -Один, -промычала она.
     И вот еще несколько ударов безостановочно сыпались на ее зад.
     -Два, три, четыре, пять, -лепетала Наташка.
     После десятого удара, ей захотелось еще и еще, и клитор ее набухал.
     Однако боль становилось все сильнее, и она рухнула на пол.
     Он приказал ей поднятся, и сказал, что за это она получит еще двадцать.
     Наташка выла, ревела и извивалась, однако вырваться не пыталась, и к тридцатому удару она вся сильно затряслась и заорала- она достигла неимоверного оргазма. Учитель только усмехнулся. Еще десять она вся выгибалась, и к сороковому кончила еще раз, сильнее предыдущего раза. Тут-то Николай Иваныч и начал стягивать с себя трусы...Наташка так и осталась стоять, и он подошел к ней, встав на колене. Вместо приятного, теплого ощущения у себя в киске, Наташка почувствовала дикую боль в анусе и заорала. Тогда он схватил ее руки и прижал к полу, продолжая упорно ебать ее в зад. Наташка ревела, орала и изгибалась, а потом вдруг вся выгнулась и прокричала что-то, обмякнув, с членом репетитора в жопке. Он дернулся и кончил ее в попку. Наташке это понравилось. Потом он спросил ее, пьет ли она противозачаточные, и, при положительном ответе, уже классически вошел в ее киску. После пяти минут обычной ебли, он лег спиной на пол и начал насаживать Натаху на член, и через десять минут онаи оба кончили. Потом Николай Иванович заставил Наташку убрать сперму и собственные выделения на полу, а сам прошел в комнату и открыл ее портфель, открыв дневник. В нем стояло три двойки, две по геометрии, и одна по лирте. Он рассвирепел. Как только Ната вошла, он тут же отстегал ее ремнем еще десять раз за ккаждую двойку, но теперь это просто была тупая боль без оргазма.
     Затем он приказал ей сесть и выучить стихотворение по литературе к завтрашнему дню. А через полчаса он проверит. Наташка, рыдая, села и начала зубрежку. Это давалось ей, с непривычки, с большим трудом. Через полчаса вошел Николай Иваныч и заставил ее рассказывать стихотвеорение. Она запнулась пару раз, за что он стустил с нее штаны и сказал, что больно наказет ее пряжкой пятьдесят раз. Он привязал ее к дивану, и руки, и ноги были связаны. Через десять ударов Наташка уже шептала номера ударов, так больно ей было. Через еще двадцать, она просто захлебывалась рыданиями, и пропустила один раз. Тогда Николай Иваныч добавил ей десять ударов. К 50 она пыталась увернуться от ударов, кот