Началось все с того, что в последнее время меня стали преследовать странные желания.
     Я начала подозревать в себе мазохистку. Но боялась, что реализация моих фантазий, мне не принесет облегчения.
     Говорят, у большинства женщин есть такие фантазии, но весь фокус-то в том и состоит, что хороши они только как фантазии.
     Да и как я могла сказать мужу, что хочу, что бы он меня выпорол? Вдруг он примет меня за сумасшедшую!
     Но однажды это случилось.
     Я была на день рожденье у подруги, муж не мог туда пойти со мной из-за работы. Я обещала прийти пораньше, а вместо этого заявилась поздно ночью.
     Тихонько я вошла в дом. В гостиной горел свет. Было сильно накурено.
     Навстречу вышел муж.
     - Ну и где ты была? - чуть не прорычал он.
     - Так получилось, - пролепетала я.
     - Я чуть сума не сошел. Телефон у них не отвечал, адреса ты не сказала...
     - Подумаешь, я же пришла! - набралась я храбрости. - Тем более завтра я дома, взяла отгул на работе. Так что высплюсь.
     - А обо мне ты подумала?
     Тут мне в голову пришла шальная мысль спровоцировать его.
     - Иди ты, нашелся хозяин. Я тебе не вещь.
     Мы с ним никогда так не разговаривали. Его чуть мондражка не хватила.
     Руки сжались в кулаки.
     - Что, собрался меня ударить? - дальше провоцировала я. - Может, ремнем меня выпорешь, как пуритане пороли жен по пятницам? (Как-то я ему вслух читала СПИД-инфо про пуритан.)
     Кстати, сегодня уже пятница, - пьяно хихикнула я. -Только фиг тебе, сил не хватит!
     - Да не мешало бы,- процедил он, - и сил бы тоже хватило, не переживай.
     - Тебе? - Я в голос засмеялась. - Рискни здоровьем! Хотела бы я посмотреть как ты со мной справишься!
     Мой хохот разносился по всей комнате. - Мудак! Выпорет, он меня, как же!
     Таким я его еще не видела никогда. Мудак! Я-то и дураком его ни разу не обзывала, впрочем как и он меня.
     Он вдруг схватил меня в охапку и потащил в спальню. Там он швырнул меня на кровать и действительно стал расстегивать ремень.
     У меня по телу аж мурашки пробежали. Только что, он меня одетую собирается бить? Надо было срочно что-то придумать.
     - Это раньше, - говорю, - мужья жен на лавку клали, юбку задирали и били, а сейчас, значит, на двуспальной кровати? - иронизирую я, собравшись в комочек.
     Только ты меня ничком не уложишь, не поддамся! Да и не посмеешь ты ударить!
     Он остановился. Казалось, в нерешительности, он не знает, что ему делать.
     Я сняла поясок с платья, кинула его на пол и попыталась встать. И продолжала в том же духе:
     - Кретин, не брался б уж, не смешил людей!
     При этих словах он взвился, кинулся ко мне и схватил меня за воротник.
     Я попыталась выдернуть ремень.
     А спинка кровати у нас резная деревянная. Муж подхватил с пола поясок, перевернул меня на живот, сел мне на ягодицы и начал связывать мне руки пояском. Надо сказать, поясок был шелковый и в суматохе он довольно слабо завязал его.
     Одно мое усилие, и он соскользнул бы с моих рук, но я-то не хотела прикладывать этих усилий!
     Наконец, я реализую мои грезы, и проверю, правда ли я такого хотела?
     Концы пояса муж привязал к кровати. Я же под ним делала вид, что пытаюсь скинуть его с себя.
     Тут я почувствовала, как он стал задирать мне юбку.
     - Кретин, отпусти меня! - завопила я.
     Юбка задралась, теперь настала очередь колготок и трусиков.
     Я делала вид, что мешаю ему их снять, как могла.
     Когда он начал приспускать с меня трусики, я почувствовала, как между ног прошла жаркая волна.
     - Развяжи меня, кретин! - распаляла я его.
     В ответ была тишина. Через секунду он справился и с трусиками.
     - Хотела нарваться, тогда получай, - наконец сказал он.
     Я услышала, как в воздухе свистнул ремень. И долгожданный удар попал мне по попке. От неожиданности я взвизгнула.
     Это как будто подстегнуло его и он опять ударил меня. Я крутилась на кровати, стараясь подставить под ремень еще не тронутые места. Да и бил он не сильно, может, просто хотел проучить меня. А сильно я и не хотела.
     Возбуждение захватило меня. Из глаз проступили слезы. Уже десяток ударов испытала я, а мне все еще было мало. При каждом новом ударе я издавала легкий стон от наслаждения.
     Я стала оперлась на колени и стала расставлять ноги, чтобы ремен