Было уже достаточно поздно, по крайней мере, когда я собрался уже сматывать удочки и идти домой, солнце касалось своим нижним концом верхушек леса. О том, что кто-то идет в мою сторону я услышал из далека. Правда я решил, что какая-то молодая парочка решила уединиться в кустах, и поэтому когда они появились, то был несколько ошарашен. Ну, если мужчину с большой натяжкой еще можно было причислить к молодым, то вот женщину уж точно никак. Ему где-то по сороковник, лицо не обезображено интеллектом, а судя по цвету лица еще и любитель горячительных напитков, а вот ей точно лет под семьдесят, маленькая, худенькая старушка. В чем они были одинаковы так это в состоянии трезвости, оба как минимум в умате. Шли они, или вели друг друга, понять было достаточно трудно. Единственное, что я только могу сказать, что мужик одной рукой обнимая даму за талию, второй усиленно тискал прямо через платье ее грудь.
     Встрече со мной, по крайней мере мужик точно, они рады не были. Старушка тут же принялась интересоваться, что я поймал, а как я ловлю. Попросила у меня подержать удочку. Мужик присел рядом с ней и принялся, что-то нашептывать ей на ухо. При этом он стянул с ее плеч бретельки ее сарафана, и хотя с моего места, это и не было видно, но похоже, принялся усиленно тискать ее груди. Что он говорил, и что она ему ответила я не слышал, но реакция у него была достаточно бурная. "Ну и пошла ты нахуй сука", - и он столкнул ее с берега в воду, пнул мое ведро с рыбой и ушел.
     Мне ничего не оставалось как кинуться на помочь старушке. И хотя там было не глубоко, где-то по пояс, но учитывая степень ее опьянения, мне пришлось помучится прежде чем я смог подтянуть ее к берегу. О том чтобы выбраться на берег даже разговор не велся, она почему-то упорно не желала стоять, а просто садилась на жопу. Хорошо хоть вода была достаточно теплая.
     Не зная, что делать дальше, да и просто чтобы перевести дух я уселся рядом с ней. Одна бретелька на ее сарафане была разорвана, а вторая висела на самом краю плеча. Сейчас я даже не могу понять как я тогда решился. Но тогда я совершенно спокойно стянул вторую бретельку, давая возможность сарафану съехать вниз. Теперь я бы не назвал это грудью, а тогда. Просто да маленьких кожаных мешочка свисали вниз. Я приподнял с начало один, чуть поиграл им, затем другой. Она очень пристально следила за каждым моим движением, правда, более ни одним своим движение не выражая ни согласия, ни неудовольствия. Как только я оставил ее в покое, она посмотрела на меня, и ни слова не говоря, принялась вставать.
     Я помог ей встать, и она попыталась лезть наверх. Но берег в этом месте был достаточно крутой и у нее ничего не получалось. Правда, во время всех этих ее потуг, подол ее сарафана сбился вверх, облепив задницу и открыв все ее ноги. Не удержавшись, я облапил ее зад. Она вновь лишь посмотрела на меня и не сказала ни слова. Осмелев, я задер сарафан еще выше, и запустил свою руку под резинку ее трусов. Задница у нее оказалась очень мягка и отвисшая. Чуть поиграв, я захотел проникнуть между ее ног, но мешали ее трусы. И тогда я присел радом с ней и стянул с нее трусы вниз. Правда мне пришлось силой приподнимать по одной ее ноге, чтобы окончательно стянуть их с нее, и выбросить на берег.
     Теперь мне ничего не мешало, и я запустил свою руки между ее ног. Мои пальцы тут же наткнулись на заросли, покрывающие ее лоно. Словно очнувшись, она попыталась не позволить мне дальнейшего проникновения, сведя вместе ноги, и когда у нее ничего не получилось и мои пальцы дотронулись до ее губ, она попросту села в воду.
     Тогда настала моя очередь раздеться. Я скинул промокшие майку и спортивные штаны, а затем и трусы. Мой вставший член оказался прямо напротив ее лица. Взявшись за его основание, я легонько ударил головкой по ее щеке, по носу. Она отвернулась, и попыталась оттолкнуть меня. Чуть присев, я провел головкой по ее плечу, скользнул по груди, а затем приподнял своим членом ее обвисшую грудь. Стоять на полусогнутых было достаточно неудобно и поэтому мой член оказался вновь напротив ее лица. Я принялся тыкат